Василий Малюцкий: «Мы равнялись на отцов и дедов»

Афганская война на всю жизнь оставила глубокий след в судьбах многих военнослужащих, простых советских парней, которые стали героями поколения. Своими воспоминаниями о тех далёких событиях поделился подполковник в отставке, военный лётчик 1 класса Василий Малюцкий.

«Я тогда служил в Московском военном округе. Мне было 34 года, у меня семья, подрастал сынишка. Перед командировкой в Афганистан командование отправило в отпуск. Я с семьёй поехал к родителям. Маме не сообщил, лишь отцу: «Меня направляют в Афганистан». Он был военным инженером, сапёром, служил в танковых войсках, ответил просто: «У нас род казацкий, все деды, начиная ещё с царских времён, воевали. Когда нужно было, я отправился в Венгрию. Теперь твоя очередь. Тебя учили, голова на плечах есть, будешь всё правильно делать, вернёшься. Нет, пеняй на себя, значит, плохо учился», – начал свой рассказ Василий Петрович.

Экипаж прибыл в Ташкент, получил направление на аэродром в Каган. Оказалось, что их 262-я отдельная вертолётная эскадрилья – сборная: экипажи из Московского округа, Новосибирска, Белоруссии – со всего Советского Союза. Прошли подготовку: отлетали на площадки высотой более 2,5 тысяч метров, выполняли стрельбы на высокогорном полигоне. Через три недели, 19 сентября 1985 года, эскадрилью перекинули на территорию ДРА,в Баграм. Лётчики, которых они должны были сменить, показали местность, на которой придётся работать, научили садиться на горные площадки. Аэродром находился на высоте 1500 метров, на небольшом плато размером 20 на 30 км. Здесь жили афганские крестьяне, занимались земледелием. Мирная на первый взгляд картинка…

Основная задача эскадрильи – обеспечение частей военнослужащих в высокогорном ущелье Панджшер и защита с воздуха колонн, которые идут с территории СССР в Афганистан, везут топливо, питание, боеприпасы. А также обеспечение горных постов на высоте 2-3 км, где находились наши солдаты. Для них необходимо доставлять дрова (ночью в горах холодно), воду, хлеб и другие продукты питания, боеприпасы.

«Командир вертолётной эскадрильи подполковник Павел Степанович Родичев и заместитель командира ВЭ майор Владимир Николаевич Хохряков попросили меня: «Понимаешь, лётчиков мало, с классностью ещё меньше. Молодёжь только пришла, ещё неопытная. Будешь помогать?» «Конечно, буду», – продолжает рассказ Василий Малюцкий. – Мне надо было только переучиться, получить допуски на вертолёт МИ-8МТ. Через 10 дней сдал необходимые зачёты, приступил к боевым полётам».

«У нас было восемь экипажей. Мы молодые, быстро всему учились. Боялись одного – подхватить кишечную инфекцию, тиф, холеру.Вода в горах плохого качества. В обязательном порядке делали дезинфекцию, но всё равно соблюдали осторожность. За год я не съел ни одного арбуза, ни одной виноградины, кто отважился попробовать – болели гепатитом, долго лечились в госпитале. Так что порой выбывали из строя надолго. Ограничений было немало. Мы прилетали в госпиталь в красивый город Джелалабад, великолепное место, субтропики, в роще мандарины, лимоны, обезьяны бегают. А прогуляться нельзя – всё заминировано. Начальник госпиталя старался напоить нас чаем, пока шла погрузка, затем мы отправлялись в обратный путь. Перевозили груз 200, выполняли такие рейсы, печальные моменты никогда не забыть», – вспоминает мой собеседник.

Они работали каждый день, по сто часов налётывали в месяц (при службе в воинской части в Союзе давалось сто часов на год). Если вдруг кто-то заболевал, приходилось заменять. Делали примерно 10-15 посадок в день. Примерный распорядок дня: подъём в три часа утра, в четыре завтракали, в пять взлетали и до 10 часов обслуживали посты в Панджшере, Возвращались на базу в Баграм. Постоянно находились в дежурном режиме: действовали по вызову, когда было необходимо вывезти раненого, вывезти разведгруппу, выполняли задания пехоты, десантников.

Василий Малюцкий с особым чувством говорит о своих боевых товарищах:

«У меня на МИ-9ВКП был отличный экипаж: лётчик-штурман, бортовой техник, начальник бортового узла связи, два борт-радиста могли связаться с любой точкой земного шара. А я, как командир, при необходимости мог заменить любого члена экипажа, объём знаний позволял это сделать. Экипаж живёт одной мыслью, одними делами. Командир только посмотрел, все уже знают, что делать. Это и есть сплочённость. И техника у нас самая лучшая, мощная, надёжная. Были случаи, когда вертолёты с заданий прилетали полностью разбитые, остекления и колёс нет, дырок немеряно. Всё быстро восстанавливали. Спасали даже те вертолёты, которые застревали в горах с разбитыми лопастями и стёклами кабины. Забрасывали туда ремонтную бригаду пять человек, если двигатель цел, буквально за два-три часа меняли сломанное, и вертолёт мог лететь».

Василий Петрович смог запечатлеть многие моменты афганской жизни, у него имелись и фотоаппарат, и видеокамера. Смотрим с ним фильм, листаем фотоальбом, он комментирует: «Хотя на границе пришлось оставить чемодан с тремя тысячами фотографий, но, как видите, собрал большой материал… Это афганский офицер Василий, это мой экипаж, шурави – значит советский, сорбоз – солдаты-афганцы, бурбухайки – их машины, а каскадёры – это мы».

Их стали называть каскадёрами после операции «Крест». Экипаж Малюцкого на определённой точке должен забрать десантную группу. Темнело. На горе заскочили десантники. Все? Все! Вертолёт стал взлетать. Командир посчитал своих ребят – одного нет. Лететь нельзя, оставили бы парня, он бы просто замёрз. Пока искали, наступила полная темнота. Когда возвращались, командующий увидел с самолёта ретранслятора, что кто-то в темноте движется, удивился: «Что это за каскадёр у меня ползает?».

И пошло с тех пор: каскадёры. Так оно и было на самом деле. Нормальное явление для них – приземляться на площадку на одном колесе. На таких маленьких пятачках разве сядешь тремя колёсами, приходилось одно ставить, другие находились в подвешенном состоянии.

«Мы привозим боеприпасы, время, чтобы разгрузить, порядка минуты. Бойцы, их, как правило от трёх до девяти человек, на площадке находятся два года. Мы садились при любых условиях, ребятам в горах хуже, чем нам. Борттехник выглядывает и по сантиметрам направляет, мне ведь ничего не видно, я сижу над пропастью, колёса находятся сзади. А парни за это время успевают слить топливо, забрать груз, закинуть письма, если есть», – вспоминает лётчик.

Почти за год службы в Афганистане боевой лётчик Малюцкий принимал участие в пяти крупных операциях (Баграмской, Панджшерской, Кабульской, Джелалабадской, Газнинской) по уничтожению банд-формирований в различных районах этой страны, награждён орденом Красной Звезды (за вывод мотопехотного полка из Алмазного ущелья), орденом «Ветеран Афганской войны» и другими наградами. У него 555 боевых вылетов. В небе ДРА он налетал 429 часов – четыре годовые нормы в мирном небе СССР.

К делу всегда относились с большой ответственностью.

Я офицер, лётчик. Мы сами выбирали профессию, нас отлично готовили в военных училищах. А воспитывали родители, деды, школа. Многое значит и патриотический настрой в обществе. С нами рядом жили ветераны Великой Отечественной войны. В школах действовали кружки, начиная от радиолюбительского и заканчивая самолётным. В ДОСААФ готовили водителей, лётчиков, моряков. В седьмом классе нас повезли на экскурсию в авиагородок, показали самолёт.Я тогда думал, что те, кто летают, – боги. Маленькое пространство кабины, много информации, всякие тумблеры, приборы, всё разноцветное. Когда показывали и объясняли,подумал, что это не для всех, а для особенных людей с крепкой нервной системой и глубокими знаниями. А пришлось самому обучаться, понял, что не боги горшки обжигают. Получилось так, что мой сосед по площадке и все его друзья занимались парашютным и самолётным спортом при ДОСААФ. И я начал прыгать с парашютом, осваивать самолётный спорт. Появившаяся в школе заинтересованность впоследствии переросла в необъяснимую любовь к небу. Дальше решали врачи. На медкомиссию в Черниговское лётное училище приехали 1200 человек, а приняли всего около двухсот. Жёсткий отбор. Тяжело поступить, учиться легко. Если непонятно, находились ребята, которые могли подсказать, помочь. Коллектив – великая сила. На втором курсе начались полёты. Небо нас захватило. Программа с инструктором составляла 13 часов, дальше должен летать сам. Нас так готовили, как будто мы их дети. Чтобы мы смогли выполнить задание и вернуться домой», – поделился ветеран.

Их учили действовать до автоматизма. Истребитель за секунду пролетает несколько километров. При создавшейся нештатной ситуации лётчик за одну минуту решает более тысячи задач. Поэтому он должен сохранять выдержку и спокойствие для принятия правильного решения. После окончания в 1971 году Черниговского высшего военного авиационного училища лётчиков проходил службу в Белорусском военном округе. Пришёл в боевой полк лейтенантом. Рассказывает, что на постаменте стоял самолёт ИЛ-10, на нём надпись: «Первая гвардейская штурмовая авиационная дивизия воспитала 77 Героев СССР, семь из них – дважды Герои. Командир дивизии генерал майор, дважды Герой Советского Союза Леонид Игнатьевич Беда».

«Мне было на кого равняться, кому подражать. В жизни достаточно этому примеров, – говорит Василий Малюцкий, – родился под Киевом, школу заканчивал в Запорожье. Деды из казачьего рода, отец военный. В 1943 году отец отправился в военкомат, шестнадцатилетнего паренька отправили учиться в военное училище. Деды воевали в Великую Отечественную. Двое вернулись с фронта, двое погибли, подробную информацию о них узнал недавно, благодаря сайту «Память народа».

Как оказалось, за время службы лётчику пришлось поменять специализацию. Летал на самолётах разных типов – на Л-29 чехословацкого производства, на отечественных истребителях МиГ-15, МиГ-17, сверхзвуковом МиГ-21. В боевом самолёте лётчик совмещает в себе функции и лётчика, и штурмана, и радиста, и стрелка. В дальнейшем перешёл на вертолёты МИ-6, МИ-8.Пояснил:

«Так врачи решили, зрение подкачало. Различия в технике, безусловно, есть. Но при освоении никаких сложностей у меня не возникало. А вот небо стало другим. Везде свои красоты – на истребителе я видел, что земля всё-таки круглая, небо днём тёмно-синее, уходящее в черноту, а на вертолёте я замечал пляж, красивые тела отдыхающих. Иногда похулиганишь, пройдёшь на полметра от земли. Могли наказать, если бы заметили… Я даже в Арктике побывал. На Новой Земле пришлось освоить, как раньше говорили, полярную авиацию. Летали в суровых условиях: минусовые температуры, ветер, снег. Особенно сложно на протяжении шести месяцев полярной ночи, когда не видно ничего, над морем летишь на высоте 50 метров, вглядываясь в темноту.Везде своя специфика, человек привыкает ко всему… В Брестском университете получил второе высшее образование. Так что поколесил по большой нашей стране. Впрочем, военному человеку не привыкать!».

Вот уже несколько лет Василий Малюцкий живёт в посёлке Майский. Он – заместитель председателя Совета ветеранов Белгородского района, ведёт военно-патриотическую работу среди молодёжи, встречается со школьниками, помогает в тылу участникам специальной военной операции.