Директор Белгородского регионального центра психолого-медико-социального сопровождения Екатерина Викторова рассказала о разводе. Слово «развод» для многих из нас, взрослых людей, ассоциируется со словами «крах», «переворот», «перелом». При ранжировании стрессовых ситуаций иногда развод приравнивается к неизлечимой болезни и даже к смерти близкого человека. Психологи подтверждают: переживание развода входит в десятку кризисных стрессовых состояний современного человека. Никто из разводящихся супругов не уходит с поля боя без потерь.
Принимая решение о разводе, родители часто думают о судьбе ребёнка в последнюю очередь. «Битва» родителей в доразводный и послеразводный периоды приводит к тому, что у 37,7 % детей снижается успеваемость, у 19,6 % страдает дисциплина дома, 17,4 % требуют особого внимания, 8,7 % убегают из дома, 6,5 % конфликтуют с друзьями.
Как утверждают медики, каждый пятый больной неврозом ребёнок пережил в детстве разлуку с отцом. В семьях после развода создается специфическая система отношений между матерью и ребёнком, формируются образцы поведения, представляющие собой в некоторых отношениях альтернативу нормам и ценностям, на которых основывается институт брака.
В первую очередь разговор должен идти в присутствии обоих родителей.
«У меня был один из случаев в практике, когда вопросом «как сказать» интересовался отец. Сообщение, что папа и мама больше не живут вместе, должно идти от обоих родных. При этом ребёнок должен получить определённый мораторий, что ничего в его жизни в отношениях с родителями не меняется. Его как любили, так и будут любить. Да, могут поменяться место жительства, круг общения или материальное обеспечение. Но папа и мама остаются. Это — то звание, которое ты получаешь пожизненно. Ребёнок должен услышать новость от двоих и потому, что это формирует в дальнейшем доверие как к одному, так и ко второму родителю», — пошагово объясняет Екатерина Викторова.
Есть уже доказанный факт, что хуже всего себя чувствует тот, кто принял решение, запустил этот механизм и произнёс данное решение вслух. Второй супруг остаётся как бы жертвой, которая должна принять эту ситуацию.
«Сказать должен тот, кто сильнее. При этом ребёнок должен быть уверен в своей ценности для обоих родителей и отсутствии между ними разногласий в том, как будут строиться их отношения с ним после развода. Нельзя ставить перед ребёнком вопрос, с кем он будет жить, вплоть до старшего подросткового возраста», — объясняет психолог.
Каждый возраст в результате развода имеет свой выстрел. Для малыша семья – это мир. Период смены миров может быть травматичным, и маленький человек может начать регрессировать.
«Есть возрастные реакции людей. Кто‑то из детей может заплакать, кинуться с кулаками, кто‑то может сказать: «ты – отец-тряпка» или «вы лишаете меня детства». И надо понимать, что это не обвинение, а реакция на известие», — комментирует специалист.
Например, до сообщения о разводе ребёнок говорил, а спустя время после неприятного известия начал лепетать и даже «ходить под себя».
«Это не манипуляция, всё происходит абсолютно бессознательно. Он думает, что всем, и ему в том числе, было хорошо, когда он был маленьким. Малыш думает: я сейчас вернусь в то состояние, и опять всем будет хорошо. Родители должны понимать, что никого не нужно в этом винить, потому что это было взрослым решением, и ребёнок должен его принять», — объясняет Екатерина Викторова.
Иногда дети становятся заложниками отношений бывших супругов, «разменной монетой», «рычагом манипулирования». При определении места жительства ребёнка порой «делят как ложки» и «пилят как шкаф», комментирует Екатерина Викторова. Этого делать нельзя.
Если в семье не один, а двое или трое детей, то родители часто начинают их «делить». Общих правил в отношении того, с кем останется ребёнок — нет, но нужно принять во внимание следующие обстоятельства.
«Необходимо предоставить ребёнку возможность свободно обсуждать проблему развода с каждым из родителей, пока у него существует потребность в этом. Желательно не изменять образ жизни самого ребёнка. Например, после развода лучше, чтобы дети ходили в тот же детский сад или школу. Это важно, поскольку позволяет сохранить прежний круг общения и интересов», — отвечает на вопрос психолог.
В этой непростой ситуации важно не давать отрицательную характеристику второму родителю в присутствии ребёнка, какие бы эмоции вами не двигали. Хотите в негативном ключе обсудить бывших – обсудите с друзьями и подругами, но не с ребёнком. Он не причём.
«Когда я работаю с мамами и папами, то всегда говорю: от нелюбимых не рожают. Это очень редкий случай, поверьте. Вспомните те эмоции, которые вы испытывали в начале отношений, а все свои обиды не рассказывайте, дети допускают эту оценку как саму собой разумеющуюся, и начинают называть маму дурой, а папу тряпкой. Обычно бумеранг прилетает очень быстро», — говорит специалист.
Психологи в один голос твердят: нельзя поощрять поведение ребёнка, который, воспользовавшись расколом семьи, сталкивает родителей друг с другом и извлекает нездоровые преимущества. И самое главное – нельзя пытаться подкупать детей, потому что чувствуете вину. Когда ребёнка начинают подкупать, нарушается процесс воспитания. Если родители на каждое «хочу», желая стать лучшим для ребёнка, отвечают: я всё тебе куплю, нужно задуматься о грядущих последствиях.
«Я всегда задаю вопрос, а что будет потом? Получается как с «субботним папой» или «субботней мамой». Один родитель включён в постоянное решение проблем, трудностей, возможны болезни ребёнка, подготовка домашних заданий, которые не всегда приятны, и тут появляется родитель – праздник, с которым можно всё, что хочу. Здесь нужно задать вопрос самому себе: делаю ли я добро? Это дешёвый авторитет, который быстро заканчивается, и в какой‑то момент и папа, и мама теряют ребёнка, потому что они не знают границ его жизни. «Границ» в хорошем смысле – территория, на которой он живёт. А с потерявшимся ребёнком может произойти всё, что угодно. Поэтому детские «хочу» должны быть согласованы между двумя родителями», — советует психолог.
Ребёнок всегда надеется, что всё будет так, как раньше, и папа с мамой помирятся. Если решение принято – лелеять надежды нельзя, это только усугубит ситуацию.
«Во многих постразводных состояниях папа уделяет внимание маме в силу культуры. А мама начинает считывать это не как детско-родительские отношения, а как супружеские, и ребёнок это видит. Если вы приняли решение, то не должно быть уменьшительно-ласкательных суффиксов. Никаких заек, солнышек и так далее. Только чёткие имена», — комментирует Екатерина Викторова.
Некоторые семьи сохраняют статус семьи ради ребенка. Не смысл, а статус. Ради детей не надо. Они очень чётко чувствуют обман и холод в отношениях. В последующем дети рассматривают это как модель отношений: мама с папой так жили, значит, и я могу. Когда жертва подвергается семейному насилию, зачастую, это происходит из‑за опыта проживания в такой семье.
«Более 40 000 женщин в год погибают от домашнего насилия. Сколько ещё их сидит по уголовным делам за непреднамеренное убийство, когда они защищались, страшно сказать», — констатирует психолог.
Родители после развода устанавливают правила встреч и звонков с детьми, и важно понять, что нужно всегда держать слово. Если есть традиция звонить ребёнку раз в три дня – звонок должен состояться. Если не получается встретиться в «условную субботу» по объективным причинам, нужно правильно объяснить это ребёнку и в следующий раз увидеться несмотря ни на что. Это формирует доверие.
Развод – это испытание. Испытание на здравый смысл, от которого во многом зависит будущее вашего ребенка. Это ещё и проверка на гибкость жизненной позиции, которая поможет пережить семейную катастрофу. Поэтому очень важно сохранить чувство собственного достоинства и сделать правильный выбор с учётом интересов маленького члена семьи, не оставив своего малыша, не зависимо от его возраста, за бортом своего «семейного корабля».